Эта история длится уже пять лет. Нынешнее здание Мариинского театра, построенное в 1860 году, исправно выполняло роль главной императорской сцены, а после революции труппа театра была, наряду с артистами Большого, хранительницей отечественных оперных и балетных традиций.
С приходом В. Гергиева началась новая эра в развитии театра – постановки стали смелее и амбициознее, планы – масштабнее, труппа вновь завоевала всемирное признание. Однако старое здание к этому времени изрядно обветшало, стала очевидной необходимость его капитального ремонта. Увы, с учётом новых постановочных требований, оснастить историческое здание суперсовременной машинерией оказалось невозможным. И тогда В. Гергиев, поддержанный властями, выступил инициатором международного архитектурного конкурса на возведение рядом с существующим нового театрального здания – так называемой Маринки-2. Для того чтобы расчистить площадку под сооружение, было снесено воздвигнутое в 1931 года бетонное здание Клуба совторгслужащих, более известное как ДК им. Первой пятилетки. Исчезнувший ДК нынче вызывает у многих ностальгические воспоминания,но, на наш взгляд, он не представлял художественной ценности: стандартная коробка в стиле сталинского конструктивизма. Другое дело – «память места», зал с неплохой акустикой на 1000 мест, который, вероятно, можно было бы модернизировать и… совершенное запустение силами нашего доблестного ЖКХ. Как бы то ни было – «благие намерения» вроде бы оправдывали средства: город замер в предвкушении архитектурного шедевра: едва ли не впервые в новейшей истории Петербурга был объявлен всемирный архитектурный конкурс.
Выставка конкурсных проектов прошла в Академии художеств – уже тогда зрители испытали лёгкий шок: большинство из 11 проектов полностью игнорировало историческую застройку, пытаясь втиснуть в тихую заповедную Коломну агрессивных монстров из стекла и бетона или (в этом преуспели отечественные архитектурные бюро) что-то вроде автовокзала или аэропорта. Справедливости ради отметим, что помимо экстерьеров, на выставке были представлены интерактивные макеты внутренней отделки театра, некоторые из которых были весьма любопытны.
Чтобы не быть голословными, представим вам фотографии каждого из проектов. Тем более что всё это теперь стало историей.
1. Проект Андрея Бокова (Москва, Моспроект-4) и Олега Романова («Городской институт архитектуры», Санкт-Петербург):
2. Проект Марио Ботта (Лугано, Швейцария):
3. Проект архитектурного бюро «Земцов, Кондиайн и К˚» (Санкт-Петербург):
4. Проект Арата Изодзаки (NogizakaAtelier, Токио, Япония):
5. Проект Сергея Киселева («Сергей Киселев и К˚», Москва):
6. Проект Эрика Мосса (Калвер Сити, США):
7. Проект Доминика Перро (Париж, Франция):
8. Проект Марка Рейнберга и Андрея Шарова (Санкт-Петербург):
9. Проект Александра Скокана («Остоженка», Москва):
10. Проект Ханса Холляйна (Вена, Австрия):
11. Проект Эрика ван Эгераата (Роттердам, Нидерланды):
Как нам представляется, очень немногие из проектов попытались создать хоть какие-то переклички с петербургской архитектурной средой – в частности, нам понравился последний, нидерландский. И уж, конечно, даже в страшном сне нельзя было представить победу холодно-пренебрежительного сооружения Доминика Перро в виде бесформенного купола, под которым скрывалась ничем не примечательное модернистское здание. Однако именно ему отдало предпочтение представительное жюри (в состав которого входили, кроме маэстро Гергиева, также директор Эрмитажа М. Пиотровский, президент Союза архитекторов РФ Ю. Гнедовский, главный архитектор Петербурга О. Харченко, директор архитектурной премии Притцкера Б. Лейси, технический директор Метрополитен-опера Дж. Кларк и другие знающие граждане). Тем не менее проект был утверждён, экскаваторы начали ковыряться на пустыре за существующим зданием театра, а всевозможные инстанции принялись искать и находить (чем дальше, тем дружнее) технологические недоработки у Перро – благо не было ни одного человека, которому нравился бы проект-победитель. Архитектора принудили вначале понизить высоту здания, затем отказаться от купола (за миф о котором налогоплательщики заплатили несколько миллионов евро), и, наконец, вообще отстранили от работ.
Казалось бы, ура. Для строительства архитектурных монстров у нас и своих архитекторов хватает – к чему тратить огромные средства на импортные миражи? Театр уже отчасти решил свои проблемы, выстроив ударными темпами новый концертный зал (Маринку-3) на месте сгоревших декорационных мастерских. Уют огромного амфитеатра и его прекрасная акустика уже снискали любовь меломанов. Осталось лишь одно «но». Что делать со старым зданием? Закрыть его на многолетний ремонт будет означать непоправимый удар по труппе (звёзды которой, конечно, не останутся без западных контрактов). Перенести масштабные спектакли в концертный зал также невозможно – там нет для этого технических возможностей. Выходит, всё-таки нужно строить.
Идея создать новую яркую архитектурную доминанту вряд ли у кого-то вызовет возражения. Вместе стем очевидно, что рядом с историческим зданием Мариинки нельзя строить Вавилонскую башню. Проект должен быть оригинальным, но не вульгарным,технически смелым и одновременно дружелюбным к основной сцене. Сможет ли кто-то выполнить эти условия – неизвестно. По последним данным, Мариинку-2 будет сооружать неизвестно кто: то ли нас ожидает новый проект (по слухам, ведутся переговоры с канадскими архитекторами, строившими концертное здание в Торонто), то ли местные умельцы за сходную цену выстроят театральный теремок поскромнее. Всем ясно лишь, что идеальные финансовые условия предыдущего периода канули в лету: теперь к существующим проблемам добавятся ещё и козни наступившего кризиса. Пока что старое здание исправно выдерживает полные залы – будем надеяться,что оно таки дождётся ремонта и затем предстанет во всём великолепии, а также что Петербург получит столь же блистательную вторую Мариинку. Или, по крайней мере, благоустроенную площадь имени Гергиева на месте долгостроя.
© С. Привалов, 2008 (текст)